ИНТЕРВЬЮ | Мировая экономика будет расти быстрее, чем ожидалось. Прогнозируемый показатель для России увеличен в два раза

Экономисты ООН пересмотрели в сторону повышения прогнозы роста мировой экономики на 2024 год. В четверг они опубликовали доклад с обновленными предсказаниями, в котором представили более высокие показатели для ряда стран и регионов – по сравнению с январскими прогнозами. Самый значительный пересмотр коснулся России. О том, с чем связан более уверенный рост глобального ВВП, Служба новостей ООН расспросила сотрудника Департамента ООН по экономическим и социальным вопросам Григора Агабекяна.

Служба новостей ООН: Прогноз для мировой экономики был пересмотрен в сторону более уверенного роста – с 2,4 процента до 2,7 процента. В частности, экономика США, как предсказывается, продемонстрирует гораздо лучшие результаты и вырастет на 2,3 процента вместо предсказанных ранее 1,4 процента. Связано ли это со снижением инфляции или другими факторами?

ГА: Действительно, пересмотр прогнозируемых темпов роста мировой экономики в сторону повышения в основном отражает улучшение перспектив в Соединенных Штатах, но также и в ряде крупных развивающихся стран, особенно Индии и Бразилии, а также в Российской Федерации.

В Соединенных Штатах, несмотря на уже довольно долгие ожидания экономического спада или так называемой «мягкой посадки», экономическая активность остается динамичной, и это при достаточно жесткой денежно-кредитной политике: процентные ставки находятся на самом высоком уровне с 2001 года. 

Этот динамизм является одной из причин более оптимистичного прогноза. Основной драйвер совокупного спроса в американской экономке – активные траты потребителей, чье финансовое положение улучшилось. У многих еще сохранились остатки сбережений, накопленных во время пандемии, в частности за счет социальных выплат, а жесткий рынок труда привел к быстрому росту номинальной заработной платы, особенно среди низкооплачиваемых работников. 

Сегодняшняя ситуация в американской экономике несколько нетипичная. Устойчивый рост при низкой безработице – это, разумеется, хорошая картина. Однако инфляция остается выше целевого показателя в 2 процента, в марте и апреле она составила примерно 3,5 процента. 

При этом показатель безработицы в марте этого года составил 3,8 процента, что немного выше исторического минимума в 3,4 процента, зарегистрированного в апреле 2023 года, но этот небольшой рост во многом объясняется увеличением экономической активности населения, то есть искать работу стали те, кто был раньше пассивен. Такая ситуация поднимает сложные вопросы о будущем пути денежно-кредитной политики Федеральной резервной системы. 

Кстати, хотелось бы отметить, что эта политика имеет значительные последствия для остального мира, особенно для развивающихся стран. Борьба с инфляцией в Соединенных Штатах приводит к сильному доллару, оттоку капитала из развивающихся стран и ослаблению их валют, и в результате, ускорению инфляции в этих странах.

Служба новостей ООН: Почему прогнозы для Евросоюза были пересмотрены в сторону снижения?

ГА: Ситуация в европейской экономике, если говорить о континенте в целом, неоднородная. И для Евросоюза в целом, и для зоны евро, мы ожидаем постепенное восстановление экономической активности в 2024 и 2025 годах, после заметной стагнации во многих европейских странах в течение прошлого года. Кстати, для Великобритании, не входящей в Евросоюз, прогноз пересмотрен в сторону повышения.

Этому должно способствовать снижения инфляции (инфляция в Европе падает быстрее, чем ожидалось, благодаря резкому снижению цен на энергоносители), рост доходов в реальном выражении и ожидаемое смягчение денежно-кредитной политики. К слову сказать, ряд центральных банков в Восточной Европе и центральный банк Швейцарии уже снизили ключевую процентную ставку, и поскольку инфляция возвращается к своему целевому уровню, ожидается, что Европейский центральный банк и Банк Англии также начнут цикл смягчения в текущем году. Также ожидается, что по мере восстановления мировой торговли, экспорт из европейских стран увеличится. 

Что касается несколько более скромных прогнозов для Евросоюза, по сравнению с теми, которые были представлены в январе, этот пересмотр объясняется тем, что на фоне продолжающейся вялости промышленного производства прогнозы роста экономики для ряда стран континента, зависящих от обрабатывающей промышленности, понижены. Этот список включает, в частности, Австрию, Венгрию, Германию, Финляндию и Чехию. При этом экономика Германии, ведущая в Евросоюзе, сократилась на 0,3 процента в 2023 году, и в 2024 году мы предполагаем восстановление всего на уровне 0,3 процента. 

Во многих странах на юге Европы, напротив, экономические перспективы в целом более благоприятные, в частности благодаря сильному восстановлению сектора туризма после пандемии, а также финансированию из Фонда восстановления и устойчивости Европейского Союза, объем которого составляет 648 миллиардов евро. 

Очень положительным фактом является значительное снижение безработицы, которая была острой социальной проблемой в Греции, Испании, Италии. Скажем, если в Греции уровень безработицы в 2015 году приближался к 30 процентам, то в начале 2024 года этот показатель был немногим выше 10 процентов, похожие цифры для Испании. Правда, при этом ситуация с занятостью молодежи остается проблематичной в ряде европейских стран, несмотря на определенный прогресс, достигнутый благодаря целевым программам Евросоюза. 

Служба новостей ООН: Самый значительный пересмотр касается экономики РФ. Если в январе вы прогнозировали рост в 1,3 процента в 2024 году, то сейчас это уже 2,7 процента. В сторону повышения пересмотрены и перспективы для ряда других стран постсоветского пространства. Что повлияло на изменение прогнозов для региона?

ГА: В нашем коротком докладе (он является небольшим обновлением нашей основной публикации, которую мы представили в январе) мы приводим конкретную цифру только для Российской Федерации, поэтому не хотелось бы комментировать пересмотр прогнозов для остальных стран на пространстве СНГ. 

Хотелось бы отметить одну техническую деталь – те цифры, которые приведены в докладе, это прогнозы, подготовленные примерно в середине апреля, и естественно, за это время появилась новая информация. В частности, появились предварительные оценки показателей российской экономики за первый квартал 2024 года – предполагается, что рост превысил 5 процентов. 

Благодаря росту цен на нефть, экономической активности и единовременным налоговым выплатам доходы федерального бюджета в первом квартале резко увеличились, что привело к более скромному бюджетному дефициту, чем в начале 2023 года. Также были приняты решения о целях национального развития до 2030 года. С учетом значительных бюджетных затрат и продолжении политики импортозамещения, вполне возможно, что и в 2024 и в 2025 годах показатели российской экономики будут чуть лучше, чем прогнозируемые в нашем докладе, и рост в 2024 году может превысить 3 процента, но при этом немалая часть роста придется на военно-промышленный комплекс. 

Но в сегодняшней геополитической ситуации сложно говорить о чем-то с уверенностью. Все те риски в отношении российской экономики, которые отмечены в нашем докладе, сохраняются. Несмотря на то, что российская нефть продавалась со скидкой, России на сегодня удалось обойти ограничения цены на российскую нефть в 60 долларов за баррель, введенного «Большой семеркой» (G7) и Европейским Союзом. Также в значительной степени удалось обойти ограничения на импорт высоких технологий и товаров двойного назначения за счет сложных схем импорта. Однако те страны, которые ввели санкции, постоянно пытаются добиться их соблюдения, в частности стараются усложнить условия страхования танкеров, перевозящих российскую нефть, и более внимательно отслеживать экспорт своих продуктов, пытаясь «вычислить» конечного покупателя. 

Потенциальное ограничение доступа к высоким технологиям представляет собой риск для долгосрочных перспектив роста. Кроме того, пока идет война в Украине, вводятся дополнительные санкции, например Евросоюз сейчас разрабатывает 14-й пакет санкций против России, который должен включать меры против сектора производства сжиженного природного газа. 

Европейский центральный банк настойчиво требует, чтобы европейские банки, оставшиеся в России, резко сократили свои балансы, что в свою очередь усложнит работу европейских компаний на российском рынке. Недавно были приняты американские и британские санкции в отношении алюминия, меди и никеля российского происхождения, запрещающие не только импорт, но и торговлю ими на мировых биржах металлов и внебиржевую торговлю. Разумеется, все это сказывается на доходах бюджета. Растущие задержки в финансовых транзакциях со стороны китайских и турецких банков, в частности, негативно влияют как на российский экспорт, так и на импорт.

Нехватка рабочей силы также является фактором риска и не вполне понятно, насколько трудовая миграция заполнит эту брешь. В частности, после террористического акта в Москве в марте этого года разрабатываются новые, по-видимому, более жесткие правила в отношении трудоустройства мигрантов в России. В ряде российских регионов уже введены ограничения на работу мигрантов в некоторых сферах, в основном в секторе услуг. В условиях нехватки рабочей силы экономический рост по идее должен генерироваться повышением производительности труда и инновациями. 

Но если эти инновации будут происходит преимущественно в военно-промышленном комплексе, то для их распространения на остальные секторы экономики необходима рыночная заинтересованность: скажем, американские и европейские компании, получающие оборонные заказы и занятые техническими разработками, также активно присутствуют в «гражданском» производстве.

Что касается остальных стран СНГ и Грузии, в начале 2024 года эконмическая активность в большинстве из них была высокой. Снижение инфляции позволило смягчить денежно-кредитную политику. Экспортеры энергоресурсов, Азербайджан и Казахстан, выиграют от роста цен на нефть с начала 2024 года. Другие экономики Кавказа и Центральной Азии продолжают получать выгоду от перемещения российских предприятий и растущих возможностей реэкспорта на российский рынок. Однако планируемое ужесточение правил найма трудовых мигрантов в Российской Федерации, скорее всего, сократит потоки денежных переводов и создаст давление на внутренних рынках труда.

Служба новостей ООН: Что ждет экономику Украины в текущем и следующем году?

ГА: Экономика Украины показала рост в 5,3 процента в 2023 году, но это произошло после резкого сокращения почти на 30 процентов в 2022 году. По сути дела, страна потеряла около трети своего экономического потенциала в результате войны, разрушения производственного капитала и массовой эмиграции. Часть производственного потенциала была эвакуирована из восточных областей в западные, относительно более безопасные. 

В 2023 году в условиях войны несколько восстановилось частное потребление, немного восстановились инвестиции, были проведены некоторые восстановительные работы. Открытие нового маршрута по Черному морю помогло Украине экспортировать сельскохозяйственную продукцию, и компенсировать периодические блокады со стороны Польши, вызванные протестами польских фермеров и грузоперевозчиков. Блокады были также со стороны чешских и словацких фермеров, жалующихся на дешевую украинскую продукцию, что создало препятствия для экспорта через транспортную инфраструктуру Восточной Европы. Для поддержки украинской экономики Евросоюз недавно продлил временное соглашение о беспошлинном импорте сельскохозяйственных продуктов из Украины, правда с рядом ограничений. 

В 2024 году, наверное, экономический рост в Украине будет более скромным, так как недавние масштабные удары по энергетической инфраструктуре Украины привели к очень серьезным повреждениям и дефициту электричества, который будет особенно серьезно ощущаться в зимний период, ограничивая промышленное производство, если страна не сможет хотя бы частично справиться с этим дефицитом путем создания, с зарубежной помощью, децентрализованной системы производства электроэнергии к зиме. 

С учетом масштабных расходов дефицит бюджета Украины в 2024 году может составить порядка 38–42 миллиардов долларов, что подчеркивает необходимость внешней финансовой помощи, так как Украина практически отрезана от рынков частного капитала. При этом на оборонные расходы уходит более половины бюджета. Евросоюз предоставит Украине значительную бюджетную поддержку в размере 50 миллиардов евро на 2024–2027 годы. Внешняя финансовая помощь, в частности для покрытия дефицита бюджета, предоставляется также Международным валютным фондом и другими сторонами. Большая часть этой помощи поступает в виде кредитов, что приводит к увеличению внешнего долга. 

Внешний долг является одной из проблем Украины. Страна добилась отсрочки выплаты внешнего долга по своим облигациям до 2027 года от группы официальных кредиторов (в их числе Великобритания, Германия, Канада, Франция, США, Япония), что было одобрено международными кредиторами, включая МВФ. Но Украине необходимо также реструктурировать свой коммерческий долг, желательно до того, как в конце августа истечет срок двухлетней заморозки платежей, согласованной держателями ее международных облигаций на сумму 20 миллиардов долларов, или же запросить продление текущего моратория на выплаты.

Разумеется, говорить о долгосрочных перспективах и масштабном восстановлении страны можно только после окончания боевых действий. Ориентировочная стоимость постконфликтного восстановления в Украине в конце 2023 года была пересмотрена в сторону увеличения до 486 миллиардов долларов — это оценка группы организаций, включающей Всемирный Банк, ООН и Евросоюз. Наверное, с учетом последних повреждений энергетической инфраструктуры, эта цифра будет опять увеличена. Полной ясности в вопросе финансирования восстановления на сегодняшний день нет, рассматриваются разные варианты, включая выпуск облигаций, обеспеченных замороженными активами российского центрального банка. Евросоюз планирует направить в помощь Украине доходы от замороженных российских активов (которые в основном находятся в бельгийском депозитарии Euroclear), но это суммы порядка 3 миллиардов евро в год.

Источник

Dave Belson

Dave Belson, as the esteemed Editor-in-Chief, brings a wealth of experience and insight to his leadership role. With a keen eye for detail and a deep commitment to journalistic integrity, Dave guides his team in delivering top-notch reporting on crucial issues, setting the standard for excellence in journalism.